Рыбинск 7 дней

23.01.2002

Во все времена, когда человек нуждался в поддержке и спасении, он шел к Богу. Сейчас нам протягивают руку помощи психологи и психоаналитики. Что общего в их работе? Чем отличается подход к человеку? О проблемах современного человека, нашего общества, нации и государства состоялся разговор, в котором приняли участие священник Вознесенско-Георгиевской церкви иерей Игорь ПЕТРОВ, психоаналитик Николай ОСОКИН и психолог по семейным отношениям Олег СОЛОВЬЕВ.

Николай Осокин: В работе священника и психолога много общего, потому что они исцеляют душу человека. Более того, среди многочисленных психотерапевтических методик, а их насчитывается более 200, существует особая церковная методика работы с людьми, которые нуждаются в психологической помощи.

Отец Игорь: Прежде чем говорить о таких вещах, нужно, наверное, разобраться, что такое «душа», «дух»? Это церковные термины, но приемлемы ли они для психологов?

Николай Осокин: «Дух», «душа» - основные категории философии. Слово «дух» произошло от «воздух», «дыхание», этот термин рассматривается в современной философии как некое бестелесное духовное начало, как психологическая энергия. А слово «душа» равнозначно понятию «психика». Это свойство головного мозга, его функции.

Отец Игорь: По мнению Церкви, дух - некая бестелесная сущность человека, данная ему от Бога, но определения души в Священном Писании нет, душа - это то, что понимают под словом «психика». Человек может быть болен духовно, а может быть болен душевно, может быть одновременно болен тем и другим. Но чаще духовные проблемы являются причиной болезни душевной.

Олег Соловьев: Если в наших влияниях и подходах и есть что-то общее, то цели все же разные: психологи занимаются лечением души, а Церковь - спасением души.

Отец Игорь: Религия и наука - вещи не противопоставимые, нейтральной науки не существует. Вот вы сказали: спасение и исцеление души. С точки зрения Церкви, это синонимы: спасение души идет через ее исцеление.

Олег Соловьев: Все очень верно, но, если говорить о духовности, наверное, все-таки психолог - человек нейтральный к духовной жизни того человека, которого он лечит. Для него так же важен как атеист, так и верующий человек. Для священнослужителя важна духовность человека как стремление к Богу. А с психикой чаще приходится работать нам. В этом случае мы даем сознательную возможность человеку видеть собственные ошибки. Но пока его ошибки не мешают жить ни ему, ни окружающим, пока его самочувствие и мироощущение светло, радостно и прекрасно - ему не нужен психолог. И если к Богу приходят и с радостью в сердце, то мы встречаем на своем пути только тех людей, у которых горе, болезнь, страдание.

Отец Игорь: Необходимо отметить, что каждый человек образ и подобие Божие, каждый человек ценен. Но человек не является существом самостоятельным, как абсолютно самостоятельное существо он обречен на тягостное, болезненное и неестественное существование. Иногда, как писал митрополит Антон Сурожский, «Бог допускает человеку впасть в душевную болезнь, чтобы он не совершил того, что он может совершить, не будучи больным». Потому что, по Священному Писанию, Бог ближе к человеку, чем он сам к себе, в любое мгновение его жизни. Все в жизни человека складывается в контексте его отношений с Богом.

Древнегреческий философ Платин писал: «Человек не есть совершенство». У Церкви своя система взглядов на человека, выработанная на основании тысячелетнего опыта, в основе, которой убеждение его в глубокой поврежденности. «В сердце каждого человека бьет черный источник зла». Поэтому каждый человек нуждается в помощи, чтобы это зло удалять.

- То есть человек нуждается в поддержке не во время каких-то катаклизмов, а постоянно?

Отец Игорь: Несомненно. Но среднестатистического человека, если такой существует, интересуют достаточно приземленные вещи: дом, работа, телевидение. И лишь когда возникают шоковые, пограничные ситуации, когда скорлупа разбивается, и он видит перед собой разверзшуюся пропасть, человек начинает понимать, что те ценности, которыми он жил, неприемлемы. Перед ним встают другие задачи, другие цели.

- Психологи тоже, наверное, не будут против того, что человек нуждается в постоянной поддержке и опоре.

Олег Соловьев: Нет! Психолог не пастырь, а человек не заблудшая овца. Безусловно, психолог может учить пациента любить себя, любить людей, т.к. порой через эти конкретные состояния человек принимает и мир, и себя в этом мире, а это и есть первый шаг к исцелению. В этом уже проявляется субъективная позиция психолога как человека, но и объективная наука говорит о подобных вещах, о гармонии в человеческой душе. Но к чему человек пойдет с любовью в сердце, что он откроет в этом мире... - выбор за ним. Здесь психолог уважает свободу пациента.

Николай Осокин: Психоаналитическая философия рассматривает человека как живую систему. А система - это целое, состоящее из частей. Поэтому человек - это био-социодуховное существо. Биологическое заключается в том, что в человеке есть животное начало, есть инстинкты: сексуальный, агрессивный, инстинкт самосохранения, то есть человек хочет, есть, пить, размножаться. В нем есть социально-культурное начало. Это знания, умения, навыки, искусство, нормы, ценности, традиции. Ему свойственно и духовное начало: человек обладает мифологическим, религиозным мировоззрением. В человеке может происходить борьба этих начал: биологического, социального и духовного, что может породить конфликт выбора: на чью сторону встать, то ли на сторону биологических потребностей, то ли на сторону социальных норм, то ли на сторону системы запретов и духовных представлений. Вот тогда конфликт в душе человека порождает психическое расстройство, с которым работают психологи. Причем конфликт может быть глубоко бессознательным, человек может не сознавать, в чем причина, какая инстанция: духовная, биологическая - разрушает его душу. Психоаналитик в этом случае помогает разобраться человеку в этом конфликте и разрешить.

Отец Игорь: С точки зрения Церкви, человек, несомненно, требует системного подхода. В православной традиции было два взгляда на человека. С одной точки зрения, человек состоит из духа и тела, с другой - из духа, души и тела.

Очень хорошо, что Николай Дмитриевич сказал о противоречиях, они, несомненно, существуют, но Церковь видит эти противоречия несколько иначе. Основное противоречие в человеке, которое как бы проходит через сеть других, питает их - это противоречие между двумя началами в человеке. В антропологии апостола Павла есть понятие так называемого «внутреннего человека», что включает некий комплекс благих начал, составляющих человеческую личность, то, что называют образом и подобием Божиим, который человек обретает в жизни с Христом. «Внешний человек» - это комплекс определенного греховного, злого начала в человеке, что включает в себя все: и его социальную ориентацию, и философскую, и культурную. Апостол Павел говорит об этом: «Умом моим нахожу удовольствие в Законе Божием, но в членах моих действует иной закон, противный закону Божию. Доброе, которое хочу, не делаю, а злое, которое не хочу, делаю. Бедный я человек, кто избавит меня от тела моего». И если внешний наш человек тлеет, то внутренний обновляется. Духовная жизнь человека, его глубинная жизнь должна заключаться в том, чтобы развивать в себе внутреннего человека и бороться в себе с человеком внешним, плотским. Однако под словом «плоть» имеется в виду непросто наше физическое начало. Болезнь входит не просто в плоть, а она пронизывает дух, душу, тело, то есть противоречие существует не между телом и душой, а между добром и злом, которое пронизывает все в человеке.

- Единственное, что уже понятно, это то, что, по сути, спорить вам не о чем, потому что и Церковь, и психологи переживают за человека, стремятся ему помочь.

Отец Игорь: Мы еще дойдем до спора.

Олег Соловьев: Я думаю, что спор идет, но в завуалированной форме.

И не надо рассуждать благолепно. Приоритеты Церкви были высказаны. Но человек как система предполагает, что приоритетов нет, поэтому единственная ценность -человек во всех своих началах. Яне могу сказать, что кушать - плохо, что сексуальные отношения - плохо.

Отец Игорь: Апостол Павел сказал: «Все вам дозволено, но не все полезно». Неплохо вкушать пищу - плохо чревоугодие.

Церковь порицает восемь страстей, первыми из которых названы чревоугодие, прелюбодеяние. Бог создал мужчину и женщину, мужа и жену, поэтому заповедь «Не пожелай жену ближнего своего» запрещает любые сексуальные отношения между мужчиной и женщиной вне брака. «Совокупляющийся с блудницей становится с нею одним телом», то есть человек становится таким же сосудом греха. Кроме того, сексуальная распущенность всегда была признаком конца цивилизации. И Древний Рим, и Древняя Греция начали падение с разрушения социального института семьи и брака, признаки которого мы сейчас наблюдаем в нашей стране.

Человек должен научиться владеть собой, чтобы не сексуальная энергия владела им, а он управлял ею. Феофан Затворник писал: «Раньше дух управлял душой, а душа телом. После грехопадения стало наоборот» .

Страсти являются противоестественным состоянием для человека, а, живя Церковью, живя Богом, человек обретает замену страстям.

Когда человек следует страстям, они одна за другой подстерегают его. Если человек чревоугодничает, сексуально распущен, он становится сребролюбцем, потому что, чтобы ублажать себя, нужны средства. Человек, который уступил этим страстям, будет вспыльчивым, подверженным вспышкам гнева. Гневливый человек обладаем такой страстью, как печаль (внутренняя опустошенность после приступов гнева). Следующая страсть, которая называется в науке депрессией, - уныние. И последние два самых тяжких греха - это тщеславие и гордыня - гипертрофированное восприятие собственного я.

Поэтому свободу мы понимаем не как потакание страстям, постепенное становление их рабом, а борьбу и освобождение от них. Конечно, в этом плане понятие свободы в христианстве кардинально отличается от понятия свободы в массовой культуре современной.
Поэтому свободу мы понимаем не как потакание страстям, постепенное становление их рабом, а борьбу и освобождение от них. Конечно, в этом плане понятие свободы в христианстве кардинально отличается от понятия свободы в массовой культуре современной цивилизации, ведущей человека к саморазрушению.

Николай Осокин: Согласен, что происходит упадок культуры и упадок нашей российской православно-коммунистической цивилизации. Культура служит как система запретов, то есть культура подавляет в  человеке его биологическое начало, сексуальный и агрессивный инстинкты. Она направляет эту энергию в общественно приемлемые сферы деятельности: на работу, творчество, учебу, спорт, веру. Чем выше уровень культуры, тем выше уровень цивилизованности. Что происходит в современном обществе? Несомненно, упадок культуры. У людей высвободились их сексуальность и агрессивность, таким образом, мы распущенностью платим за упадок культуры. Россия всегда стояла между Западом и Востоком, и мы сейчас повернулись лицом к западной христианской цивилизации и культуре, откуда берем все культурные ценности. Сексуальная революция, которая проходила в Западной Европе в 60-70 годах, сейчас аукается у нас.

Олег Соловьев: А я спокоен и за человечество, и за культуру! Конечно, меня не все устраивает в сексуальном разгуле последних лет, но, во-первых, это мои личные ощущения, а во-вторых, культура проходит не через запреты, а через свободу и «свет привлекательных образов».